На орбите

НАБЛЮДЕНИЕ ЗЕМЛИ — САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ КИНО

На МКС наступило двухнедельное «затишье». Один экипаж уже спустился на Землю, другой — готовился к старту и полету на МКС. И во всем космическом доме остались всего три человека — российский космонавт Михаил Тюрин, американский астронавт Рик Мастраккио (NASA) и командир экипажа астронавт JAXA Коичи Ваката. Так что на этот раз моим собеседником был один Михаил Тюрин.

— Здравствуйте, Михаил! Несколько дней назад закончилась 38-я экспедиция МКС. Наверное, было грустно прощаться с теми, с кем съел не один пуд соли?

— Конечно! У нас с ребятами был очень хороший контакт во время совместной работы и в быту, много юмора, доброты и прекрасное взаимопонимание. Поэтому расстыковка была не техническим актом, а расставанием друзей. Правда, ненадолго — скоро мы увидимся уже на Земле.

— 9 марта, в день рождения Юрия Гагарина, впервые в истории МКС полномочия командира экипажа получил астронавт JAXA Коичи Ваката.

— Не вижу в этом ничего особенного. Командирами экипажа бывали и россияне, и американцы, и канадцы, и европейцы. А теперь им станет японец. С Коичи мы работаем давно. Это очень организованный, энергичный, замечательный человек, вполне подходящий по своим качествам для того, чтобы возглавлять международный космический экипаж, о чем я не раз говорил. И это не только мое, но и общее мнение. Он со всем прекрасно справляется, а мы стараемся по мере возможности оказать поддержку.

— Михаил, остающийся на станции экипаж как-то помогает тем, кто готовится к спуску на Землю? Например, переносит в корабль результаты экспериментов, следит за показаниями приборов, контролирует процесс расстыковки и т.д.? Или тот справляется самостоятельно?

— Конечно, помогает, и даже сверх того, что запланировано. Ведь мы и сами улетали со станции, и свои корабли готовили, и другие встречали. Завершение экспедиции — очень важное, значимое событие для всех. Как в обычной земной жизни, к примеру, ремонт или свадьба. В них так или иначе участвуют все окружающие и помогают хотя бы уже тем, что перестраивают свой собственный уклад жизни.

— А где вы находились в момент расстыковки? Удалось ли снять отход корабля?

— К сожалению, динамическая схема относительно движения расстыковки сложилась так, что корабль отходил от станции с той стороны, где нет иллюминатора, условно говоря, потолка. Но так бывает. И «Союз» мы увидели уже метрах в 500 от нас, когда он облетел вокруг станции и попал в поле зрения иллюминаторов. Конечно, мы его фотографировали, хотя он находился уже довольно далеко.

— Расскажите, пожалуйста, об эксперименте «Экон-М». О нем сказано, что это фотосъемка деятельности различных объектов с борта российского сегмента МКС. О чем идет речь?

— Об обширной программе наблюдений за экологическим состоянием Земли. Экология сейчас очень актуальная и общечеловеческая проблема, которая зависит от культуральных, социальных, техногенных и многих других факторов. Людям уже давно пора задуматься о том, чтобы в своем «большом доме» — на собственной планете — навести порядок. Но для того чтобы составить объективное представление, нужно собрать информацию. Это делается разными способами — и наземными средствами, и фотографированием с самолетов, и дистанционным зондированием, и съемкой из космоса. Экологические катастрофы могут иметь природный и антропогенный характер. С вулканами ничего не поделаешь, к ним надо приспосабливаться. А техногенные катастрофы — это то, что мы сами натворили. Естественно, наша функция — не идеология, а только сбор данных по определенным районам и передача их на Землю.

Есть еще один похожий эксперимент — «Ураган». Один тяготеет к экологии, другой — к природным факторам. В принципе эти области пересекаются. И по той, и по другой тематике мы наблюдаем по всему миру за ледниками, вулканами и другими объектами. Это весьма интересная и неисчерпаемая тема. Ведь наблюдать за Землей можно бесконечно. Потому что вулканы без конца извергаются, как много миллионов лет назад, ледники тают… К примеру, вулканы на Камчатке последние дней 10 выглядели совершенно по-разному. Дым то идет, то не идет, пепел то летит, то нет. Прямо как в кино! Вулкан Этна на Сицилии тоже всякий раз другой.

— Вы прямо как егерь или лесник смотрите, все ли в порядке в вашем хозяйстве.

— Да, мне доводилось наблюдать и всякие ужасные вещи. Например, Нью-Йорк 11 сентября 2001 года. Все было у меня на глазах. Вот тебе, пожалуйста, антропогенный катаклизм.

— Еще до вашего полета мы хотели поговорить о роботах, в том числе об андроидах как помощниках космонавтов. Они способны выполнять различные операции — включать тумблеры, соединять разъемы, открывать крышку люка и т.д.

— Боюсь вас разочаровать. На мой взгляд, безусловно, это интересно с точки зрения отработки технологий. Нужно посмотреть, как это работает, выяснить какие-то нюансы, даже если это тупиковая идея. Но чтобы отрабатывать эти вещи, вовсе не обязательно тащить их в космос. Гораздо удобней, оперативней и эффективней делать это в лаборатории на Земле, а не на космической станции. Об этом же я говорил и на разборах этих испытаний и писал в отчете.

Что касается вообще робототехники — ее целесообразности, нужности, эффективности, то для ее оценки нужны критерии. Иначе это будет выглядеть очень примитивно, на бытовом уровне. Если люди, которые руководят какими-то техническими направлениями, пытаются так ставить вопрос, то это свидетельствует либо об их плохой грамотности, либо о популизме. Поясню. Вот вам дома нужен антропоморфный робот? Трудно сказать. А тем, кто находится в ЦУПе? Тоже трудно дать однозначный ответ. Все зависит от того, что вы собираетесь делать. Только тогда можно сказать, нужен ли токарный станок, паровоз или антропоморфный робот.

— Антропоморфный робот может, к примеру, подержать фонарик или инструмент, закрыть тяжелый выходной люк, выйти на поверхность станции вместо космонавта и выполнить различные операции. Разве это не помощник?

— Делать антропоморфного робота, чтобы он подержал фонарик, все равно, что делать робота, который будет играть на настоящей скрипке. Лучше придумать систему освещения на рабочем месте, а не тратиться на робота, который будет держать фонарик.

— Вы против антропоморфных роботов или любых? Они могут быть самыми разными, например в виде маленьких спутников.

— Вот это другое дело. Антро­поморфность — это некое подобие человека в части кинематики. Но моторика — отнюдь не самое главное качество человека. И роботы, и другие механизмы как раз потому лучше выполняют свои задачи, что по своей кинематике не антропо­морфны. Антропоморфный паровоз не будет лучше ездить по рельсам, как и антропоморфный принтер — лучше печатать. Боюсь, я немножко не попал в тональность.

— Наоборот, ваше мнение очень интересно! Ведь вы человек заинтересованный, принимали участие в испытаниях, разговаривали с разработчиками. Кстати, у американских коллег на МКС есть робот.

— Да, у них есть очень похожая вещь, но не внешне, а по технической идее и реализации. Насколько я понимаю, они тоже находятся на этапе отработки технологий и размышлений, для чего это может быть полезно. Хотя на самом деле все должно быть на­оборот. Сначала должна быть осознанная необходимость, а потом найдено средство для решения каких-то актуальных задач. А мы подошли с другой стороны — сначала сделали токарный станок, а потом ходим смотрим, кому бы деталь сделать.

Мне кажется, что антропоморф­ность ценна в таких местах, как Дис­ней­ленд, в фантастических фильмах, там, где больше нужна демонстрация возможностей, чем решение каких-то чудесных задач. Например, перед изготовлением канадского дистанционного манипулятора SSRMS та же фирма сделала для Диснейленда огромную кинематическую модель динозавра. Он ходил по парку, где играли и гуляли ребятишки, дурачился и выглядел очень эффектно. В Диснейленде, на «Мосфильме», в цирке — это уместно. Но зачем это в космосе? Мне кажется, робот своей кинематически сложной человекоподобной кистью не должен держать обыкновенный шуруповерт и делать примитивные операции. Лучше вместо кисти приделать стандартный патрон. Пускай крутит без кисти! И тогда на 15 уравнений в системе станет меньше, а крутить он будет не хуже!

— Большое спасибо, Михаил! К сожалению, наше время истекло. Желаю удачи! И до следующей встречи.

Беседовала Екатерина Белоглазова